Kommersant, Russia

President Putin 'Tells Off' the United States

"We all knew that we were present at a historic event. We were witnesses to Vladimir Putin's 'Munich speech' … it seemed to me that a curtain was ready to come down between him and the audience, and that this was an 'Iron Curtain.'"

By Andrey Kolesnikov

Translated By William Kern

February 12, 2007

Russia  Kommersant  Original Article (Russian)

On Saturday, President Vladimir Putin of Russia spoke at the Munich Conference on Security Policy. In regard to the United States and NATO, Kommersant special correspondent Andrey Kolesnikov found his speech so aggressive that the only thing missing was a shoe in his hand to bang the podium with, just as Chairman Nikita Khrushchev did so famously on a similar occasion .

The conference began with a speech by German Chancellor Angela Merkel. She was surrounded by friends in the auditorium - NATO's defense chiefs, U.S. senators, members of the Bundestag and European Parliament, experts, businessmen from 40 countries. And there was Ukrainian President Viktor Yushchenko listening with such rapt attention that one might have thought he was looking at Yulia Timoshenko [His former prime minister who now leads the Ukrainian opposition ]. But in my opinion, President Vladimir Putin hardly listened to a word she said. Perhaps he was preoccupied with thoughts of his own impending turn at the podium.

It seems to me that Putin had been preparing for this statement all his life (or at least since being involved in big-time politics). He has long wanted to express himself or, in other words, vent his spleen  about the direction of Russia's relations with the Western world. He undoubtedly knew exactly what he was doing.

Angela Merkel had a far different ambition. Unlike Putin, she spoke while seated at a table near the podium. She told us that "NATO is the most powerful expression of global political stability." She alleged that in Afghanistan, NATO was on "the right track, even if it's proving more difficult than we originally thought."

Vladimir Putin sat directly in front of her, in the first row just below the Chancellor, and my impression was that he was on the outside looking in, so to speak. Everyone there felt this to be the case.

While looking down on the Russian President, Merkel said that in regard to "our" relations with Russia, there are certain areas in which it will be impossible to come to an agreement. But, she said that it would be mistaken to think it possible to maintain stability without one another  when one sits opposite the President of Russia, it is a challenge to talk aloud about Kosovo.

[Editor's Note: Russia is against any international solution to resolving Kosovo's status, in good measure due to Russian displeasure with NATO].

After she took several questions, she left the stage and was followed by Putin.

Mr. Putin didn't even smile - he finished writing something into his speech and in my opinion, he grew dark. He clearly had something on his mind. Taking everything into account, after the President's speech, raising issues like Kosovo in his presence again - by Merkel or anyone else - will prove even more difficult to do.

"If my comments seem unduly argumentative, pointed or inexact to our colleagues," the President began with a warning, "then I would ask you not to get angry with me. After all, this is only a conference. And I hope that after the first two or three minutes of my speech Mr. Teltschik will not turn on the red light over there," in reference to the conference host, who controlled the podium timer light.

Several minutes earlier, Konstantin Kosachev, the head of the State Duma's International Affairs Committee, had asked the German chancellor a question. He made the point that NATO's increasing role in international affairs has actually led to a marked deterioration in global security, and so he assumed that it was necessary to reform NATO.

Merkel explained that at the beginning the 1990's, instability in the former Yugoslavia had caused hundreds of thousands of refugees to flee, but that the instability had come to a halt after NATO intervened.

Merkel, staring fixedly at Mr. Kosachev, said "It's easy to say: well, why hasn't there been more progress?! I would suggest how much worse it would have been had there been no NATO!"

It was clear from this exchange with Mr. Kosachev that even if this issue were discussed all night long, neither side's position would change very much. On the contrary, it served to show that in Russia, a long-awaited confidence in the future had finally returned.

After answering a few more questions somewhat unsteadily, and looking shaky, Angela Merkel disappeared from the scene, after dropping some papers in her path.

After mounting the platform, Mr. Putin issued an earth-shattering warning.

"The unipolar world that had been proposed after the Cold War did not take place ... However one might embellish this term, in the end it refers to one type of situation, namely one center of authority, one center of force, one center of decision-making. It is a world in which there is one master, one sovereign. And in the end, this is pernicious not only for all those within this system, but also for the sovereign itself because it destroys itself from within. And this certainly has nothing in common with democracy. Because, as you know, democracy is the power of the majority in light of the interests and opinions of the minority."

Vladimir Putin made it clear that he would defend democracy to the last.

"Incidentally, Russia  we  are constantly being taught about democracy." He paused and with a smile and scanned the room of sober-minded people, seeming to consider the absurdity of the situation. No one smiled back, and even Mr. Kosachev just sighed ambiguously.

"But for some reason those who teach us don't want to learn themselves!  Unilateral and frequently illegitimate actions have not resolved problems. Moreover, they have caused new human tragedies and created new centers of tension. Judge for yourselves: wars as well as local and regional conflicts have not diminished  And no fewer people perish in these conflicts - even more die than before. Significantly more, significantly more!"

At this conference, the Russian President chose  perhaps unconsciously  a particular oratorical method. He began to repeat certain phrases several times, obviously seeking to sound more convincing.

"We are seeing a greater and greater disdain for the basic principles of international law," he continued. "And independent legal norms are, as a matter of fact, coming increasingly closer to the legal system of one particular state. One state and, of course, first and foremost the United States "

He hesitated before pronouncing the name of this country [the U.S.]. Most likely, he didn't plan to say the name outright, but then resolved that failing to do so would leave things unclear and would appear somehow cowardly. He understood that the speech would lose some of its impact if he left out the country's name.

He continued, " independent legal norms are, as a matter of fact, coming increasingly closer to one state's legal system. One state and, of course, first and foremost the United States has overstepped its national borders in every way. This is visible in the economic, political, cultural and educational policies it imposes on other nations. Well, who likes this? Who is happy about this?  And of course this is extremely dangerous. The result of this is that no one feels safe. I want to emphasize this  no one feels safe! Because no one can feel that international law is like a stone wall that will protect them!"

Eventually he got to the constructive part of his speech.

"But do we have the means to counter these threats?" he asked. "Certainly we do. It is sufficient to look at recent history. Didn't our country have a peaceful transition to democracy? Indeed, we witnessed a peaceful transformation of the Soviet regime  a peaceful transformation! And what a regime! With what a number of weapons, including nuclear weapons! Why should we start bombing and shooting now at every available opportunity? Is it the case that without the threat of mutual destruction we lack enough political culture, and respect for democratic values and the law?"

Merkel unexpectedly nodded her head at this point. Putin discussed the stagnation of the disarmament process: "We hope that our partners will also act in a transparent way and will refrain from laying aside a couple of hundred superfluous nuclear warheads for a rainy day."

Then Mr. Putin drew attention to the stalemate in the field of disarmament, which the world has somehow forgotten in recent years.

"Missile weapons with a range of about 5000 to 8000 kilometers that really pose a threat to Europe do not exist in any of the so-called problem countries," he said.

"Together with the United States of America we agreed to reduce our nuclear strategic missile capabilities to up to 1700-2000 nuclear warheads by December 31, 2012. Russia intends to strictly fulfill the obligations it has taken on. We hope that our partners will also act in a transparent way and will refrain from laying aside a couple of hundred superfluous nuclear warheads for a rainy day. And if today the new American Defense Minister declares that the United States will not hide these superfluous weapons in warehouse or, as one might say, under a pillow or under the blanket, then I suggest that we all rise and greet this declaration standing. It would be a very important declaration."

Vladimir Putin made a long pause, and with a paternalistic smile looked over at U.S. Defense Secretary Gates.

Meanwhile, I caught myself realizing that with the Russian President's apocalyptic attack on the U.S. and NATO, not a single bad word had been uttered about the European Union. Moreover, he took the opportunity to try and pit the U.S. against the European Union.

"Missiles with a range of about five to eight thousand kilometers, which truly pose a threat to Europe, don't exist in any of the so-called problem countries. And in the near future and prospects, this will not happen and is not even foreseeable. And any hypothetical launch of, for example, a North Korean rocket to American territory through Western Europe obviously contradicts the laws of ballistics. As we say in Russia, it would be like using the right hand to reach the left ear!"

In terms that he hadn't allowed himself to use until now, Vladimir Putin severely criticized NATO's expansion to the east.

"And we have the right to ask: against whom is this expansion intended? And what happened to the assurances our western partners made after the dissolution of the Warsaw Pact? Where are those declarations today? No one even remembers them. But I will allow myself to remind this audience what was said. I would like to quote the speech of NATO General Secretary Mr. Woerner in Brussels on May 17, 1990. He said at the time that: 'the fact that we are ready not to place a NATO army outside of German territory gives the Soviet Union a firm security guarantee.' Where are these guarantees?!"

President Putin has also accused Western countries of not allowing in Russian investment.

Journalists in the bar which had been converted to a press center listened to Putin's speech with bated breath. Many were so captivated by the Russian president that they stopped writing, forgetting that they even had pens.

"We are open to cooperation. Foreign companies participate in all our major energy projects. According to different estimates, up to 26 percent of the oil extraction in Russia  and please think about this figure  up to 26 percent of the oil extraction in Russia is done by foreign capital. Try  try to find me a similar example where Russian business participates extensively in key economic sectors in western countries. Such examples do not exist! There are no such examples!"

Finally the president turned his attention to the Organization for Security and Cooperation in Europe, which has long aroused strong feelings from him. This time he made no effort to control those feelings:

"They are trying to transform the OSCE into a vulgar instrument designed to promote the foreign policy interests of one or a group of countries. And this task is also being accomplished by the OSCE's bureaucratic apparatus, which is absolutely not connected with the state founders in any way. Decision-making procedures and the involvement of so-called nongovernmental organizations are tailored for this task. These organizations are formally independent but they are purposefully financed and therefore under control!"

To me, it was interesting to consider: what will happen when Mr. Putin is finished? Will there be applause, at least out of politeness? Then, I felt an appreciation for the fact that for Vladimir Putin, he was finally able to intelligibly summarize all the work that he has done since becoming President of Russia. One could say that now, he has everything in the palm of his hand.

We all knew that we were present at a historic event. We were witnesses to Vladimir Putin's "Munich speech." It was clear that this was a speech that would go down in history. Whether there was applause - or none  that much was clear.

At the end of the President's speech, the applause was tepid. But Constantine Kosachev appeared more animated at last.

Vladimir Putin didn't then disappear, for now there were questions to answer.

QUESTIONER: "You could admit that thanks to NATO expansion, the eastern borders have become more reliable, more secure. Why are you afraid of democracy? I am convinced that only democratic states can become members of NATO. This stabilizes neighbors.  About what is happening inside your country. The murder of Anna Politkovskaya was a symbol. One can say that this affects many journalists, makes everybody afraid, and the law on non-governmental organizations also causes alarm."

QUESTIONER: "I am confident that the historians of the future will not describe our conference as one in which the Second Cold War was declared. But I could be wrong."

Some conference participants were impressed by the President's speech, which they could not seem to properly explain themselves but which was clear by the hesitant tenor of their voices. This gave their questions added poignancy.

"I understand your sincerity," said one American senator, "and I hope that you will accept our sincerity. First of all, about arms control. Who needs a new arms race? I want to point out that the U.S. has not developed a new strategic weapon in more than two decades and that you recently tested the Topol-M missile, and that it is already deployed in silos and on mobile installations. You criticized the United States for unilateral actions and said twice that military actions can only be legitimate if they receive U.N. approval. The United States is carrying out military actions in Iraq and in Afghanistan according to U.N. decisions, and today in Kosovo, the majority of troops are supporting peace-making operations in this country."

On the whole, questions fell on Mr. Putin "like a hailstorm."

QUESTIONER: "You talked about the danger of a unipolar world in which one sovereign makes a decision without consulting anyone else. In many people's opinion, in Russia we are seeing an increasingly unipolar government where competing centers of influence are forced to tow the party line, whether it be in the State Duma, the regional leadership, the media, business communities or non-governmental organizations "

The President answered these questions for about a half-hour. He said, that, "all our actions within Russia, including changing the State Duma election regime, the election regime in the Russian parliament, are designed to strengthen a multi-party system in Russia." And it seemed to me that Putin could care less whether anyone in this hall believed him.

The President: "NATO is not a universal organization, as opposed to the U.N. It is first and foremost a military and political alliance, military and political! Well, ensuring one's own security is the right of any sovereign state. We are not arguing against this. Of course we are not objecting to this. But why is it necessary to put military infrastructure on our borders during this expansion? Can someone answer this question?"

Mr. Putin looked attentively at the paper on which were written questions.

"You know, I wrote so illegibly here that even I can't read my own writing. I will therefore answer what I can read and if I do not answer something, please remind me of the question.

"What will happen with Kosovo and with Serbia? Only Kosovars and Serbs can know. And let's not tell them how they should live their lives. There is no need to play God and resolve all of these peoples' problems. Together we can only create certain necessary conditions and help people resolve their own problems."

Some in the hall sat simply like stones. On the faces of others, I saw a plea: "Well, although God should not be addressed directly! take us, we are guilty!"

President Putin:" if one of the participants in this difficult process feels offended or humiliated, then the problem will last for centuries. We will only create a dead end."

Vladimir Putin expressed himself briefly about the experience of Russian soldiers in Chechnya: "Their experience is not pleasant, but it is extensive."

At some point it became clear that Vladimir Putin had begun to get tired. He had already spoken for an hour-and-a-half. Answering a question, about why in "the 90's, Russia helped Iran develop missile technologies," the President of Russia stated:

"It was other countries that worked very actively towards this. And technology was transferred through different channels.  At the time I gave these proofs directly to the President of the United States. And technology also came from Europe and from Asian countries.  So Russia is hardly at fault here. I assure you. Russia is the country least involved here. Least of all. If it is involved at all."

It was immediately apparent that his answer was not understood: the reasons for Iranian armament were mixed, but Russia was least of all involved? Vladimir Putin decided to clear up the confusion:

"At the business level something could have happened. We trained experts in institutes and so on. And at the request and according to the information of our American partners, we reacted harshly to this. Immediately and harshly. We didn't observe such a reaction from our other partners, including our European partners. Moreover, I don't know whether you are aware of this but you should know that military technology and special equipment are still coming from the United States. Up to now. Up to now, spare parts for F-14 planes come from the armed forces and the Pentagon. As far as I know, there is even an investigation taking place in the United States on this. And despite the fact that this investigation is proceeding and that these spare parts were seized at the border and then sent back, after a certain amount of time, according to the data I have  and if they are not correct then check them  those same cargos were again seized at the border. Even bearing a tag 'material evidence.'"

The President of Russia considered that there is no foundation for suspecting Iran of having rockets that threaten Europe:

"You are mistaken. Today Iran has  Mr. Gates is here today and certainly knows this data better than I do, and the Russian Defense Minister is also here  missiles with a range of 2000 kilometers."

"Sixteen to seventeen hundred kilometers!," shouted Sergey Ivanov, but not Mr. Gates.

"Sixteen to seventeen hundred kilometers," agreed Mr. Putin. "Only. Well, count how many kilometers there are between Munich and the Iranian border. Iran has no such missiles. They plan to develop some with a range of 2400 kilometers. It is not known whether they have the technology to do so. And with respect to 4000, 5000 or 6000 kilometers, then I think that this would simply require a different economy."

Vladimir Putin was quite delighted with a question about how the U.S. is not developing nuclear arms, but that Russia is. It isn't the fact of this that pleased Putin, but rather that Russia is succeeding in finding a technological means to adequately and inexpensively answer the new American anti-missile system.

Putin: "Yes, the United States is ostensibly not developing an offensive weapon. In any case, the public doesn't know about this. Even though they are certainly developing them. But we aren't even going to ask about this now. We know that these developments are proceeding. But we pretend that we don't know, so we say that they aren't developing new weapons. But what do we know? That the United States is actively developing and already strengthening an anti-missile defense system  I completely agree if you say that the Strategic Defense Initiative (SDI) is not directed against us, just as our new weapons are not directed against you.

"What have I forgotten," Mr. Putin asked the people in the hall.

It seemed to me that a curtain was ready to come down between him and the audience, and that this was an "Iron Curtain."

It goes without saying that he neglected to answer the question about human rights in Russia.

Russian Version Below

Мюнхенский выговор

Владимир Путин устроил разнос Соединенным Штатам

В субботу президент России Владимир Путин выступил на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ считает, что выступление российского президента было настолько агрессивным по отношению к США и НАТО, что иногда Владимиру Путину не хватало в руках знаменитой туфли, которой в свое время стучал по трибуне ООН генсек ЦК КПСС Никита Хрущев.

Конференция началась с выступления канцлера Германии Ангелы Меркель. Она сидела в зале, где ее окружали друзья: министры обороны стран НАТО, сенаторы США, депутаты бундестага и европарламента, эксперты, бизнесмены из 40 стран мира... Здесь был президент Украины Виктор Ющенко, слушавший Ангелу Меркель с таким вниманием, будто представлял себе на ее месте Юлию Тимошенко. И совершенно, по-моему, не слышал Ангелы Меркель президент России Владимир Путин, который был полностью захвачен подготовкой к своему докладу.

Мне кажется, Владимир Путин готовился к этому выступлению всю свою жизнь (по крайней мере, в большой политике). Или шел к нему. И это был закономерный финал  хотя бы и промежуточный. Он давно хотел высказаться о наболевшем, то есть о том, как складываются его отношения с западным миром. Он, без сомнения, понимал, что делает.

У Ангелы Меркель таких амбиций не было. Она выступала, сидя за столом в президиуме, а не стоя, как Владимир Путин. Она рассказала, что "НАТО является самым сильным выражением в области политики мировой безопасности". Она утверждала, что в Афганистане НАТО "находится на правильном пути, даже если он оказался сложнее, чем мы себе это представляли".

Владимир Путин сидел прямо перед ней, в первом ряду, чуть ниже канцлера, и было такое впечатление, что он все время упирается взглядом в ее, так сказать, туфли. И она все время чувствовала этот взгляд.

 Есть такие области в отношениях между нами и Россией, говорила она, глядя сверху вниз на президента России, где договориться невозможно, но и утверждать, что мы могли бы в этом мире обойтись друг без друга, было бы ложью... А вообще, когда вы сидите напротив президента России, то это сложная задача  вслух рассуждать про Косово ...

Господин Путин даже не улыбнулся  он что-то дописывал в свою речь по ходу. Больше того, он, по-моему, помрачнел, думая о чем-то своем. А она, судя по всему, отнесла это насчет того, что сказала сию секунду. После этой мизансцены задача что-нибудь сказать про Косово в присутствии господина Путина для Ангелы Меркель, видимо, еще больше усложнилась.

Несколько минут назад депутат Госдумы Константин Косачев задал вопрос канцлеру Германии. Он сказал ей, что возрастающая роль НАТО в международных делах приводит к тому, что состояние безопасности в мире на самом деле значительно ухудшилось, и предположил, что НАТО необходима реформа.

Ангела Меркель объяснила ему, что в начале 90-х годов по Европе бродили сотни тысяч беженцев из бывшей Югославии, а после вмешательства НАТО это брожение прекратилось.

 Легко сказать: ну почему там у них нет никакого прогресса?!  воскликнула Ангела Меркель, пристально глядя на господина Косачева. А я предлагаю думать о том, как было бы страшно, если бы НАТО не было вообще!

По виду господина Косачева было ясно, что даже если он будет думать об этом всю ночь напролет, ему не станет страшно. Наоборот, он наконец-то начнет жить, как и когда-то раньше, с долгожданной уверенностью в завтрашнем дне.

Ответив еще на несколько вопросов, Ангела Меркель как-то неровно, словно шатаясь, сошла со сцены, выронив по дороге бумаги, чем выдала свое нервное, как выяснилось, состояние.

Господин Путин, поднявшись на трибуну, предупредил, что сейчас произойдет что-то из ряда вон выходящее.

 Если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться, сказал он, это ведь только конференция... И надеюсь, что после двух-трех минут моего выступления господин Тельчик не включит там "красный свет".

Господин Тельчик вел эту конференцию и предупреждал, что концом каждого выступления является красный свет на трех или четырех светофорах, развешанных в зале.

Господин Путин сообщил, что "предлагавшийся после холодной войны однополярный мир не состоялся".

 Как бы ни украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы! Это мир одного хозяина, одного суверена! И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри. И это ничего общего не имеет, конечно, с демократией! Потому что демократия  это, как известно, власть большинства при учете интересов и мнений меньшинства.

Владимир Путин дал понять, что намерен защищать демократию до самого ее конца.

 Кстати говоря, продолжил он, Россию  нас!  постоянно учат демократии.

Он сделал паузу и с улыбкой посмотрел в зал. Эта мысль по определению, видимо, должна была показаться всем здравомыслящим людям абсурдной. Но никто не улыбнулся, даже господин Косачев только двусмысленно вздохнул.

 Но те, кто нас учит, сами почему-то учиться не очень хотят!  добавил тогда Владимир Путин. Односторонние, нелегитимные часто действия не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. Судите сами: войн, локальных и региональных конфликтов меньше не стало... Людей в этих конфликтах гибнет не меньше, а даже больше, чем раньше! Значительно больше. Значительно больше!

Президент России на этой конференции избрал, возможно бессознательно, один ораторский прием. Он стал повторять одну и ту же фразу. От этого она должна была звучать, очевидно, более убедительно.

 Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права, с тревогой произнес президент России. Больше того, отдельные нормы, да, по сути, чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов ...

Он поколебался, прежде чем произнести название этой страны. Наверное, сначала он не собирался этого делать, но потом решил, что это выглядит как-то малодушно, что ли, и добавил для ясности, ибо понимал, что терять ему после этой речи будет уже нечего.

 Так вот, система права, продолжил он, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам! Ну кому это понравится? Кому это понравится?! И это ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть: никто не чувствует себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной!

Постепенно Владимир Путин перешел к конструктивной части своего доклада:

 Но есть ли у нас средства, чтобы противостоять этим угрозам? Конечно, есть! Достаточно вспомнить недавнюю историю. Ведь произошел же мирный переход к демократии в нашей стране! Ведь состоялась же мирная трансформация советского режима. Мирная трансформация! И какого режима! С каким количеством оружия, в том числе ядерного оружия! Почему же сейчас, при каждом удобном случае нужно бомбить и стрелять? Неужели в условиях отсутствия угрозы взаимного уничтожения нам не хватает политической культуры, уважения к ценностям демократии и к праву?!

Ангела Меркель неожиданно кивнула, словно подтверждая, что ей не хватает ни того, ни другого, ни третьего.

Затем господин Путин обратил внимание на застой в области разоружения, о котором мир как-то запамятовал в последние годы.

 Мы договорились с США, проинформировал президент России, о сокращении наших ядерных потенциалов на стратегических носителях до 1700-2200 ядерных боезарядов к 31 декабря 2012 года. Россия намерена строго выполнять взятые на себя обязательства. Надеемся, что и наши партнеры будут действовать также транспарентно и не будут откладывать на всякий случай, на черный день лишнюю пару сотен ядерных боезарядов. И если сегодня новый министр обороны Соединенных Штатов здесь нам объявит, что Соединенные Штаты не будут прятать эти лишние заряды ни на складах, ни "под подушкой", ни "под одеялом", я предлагаю всем встать и стоя это поприветствовать. Это было бы очень важным заявлением!

Владимир Путин сделал длинную паузу и с отеческой улыбкой посмотрел на министра обороны США господина Гейтса, который оказался в патовом положении. Он не мог, конечно, встать и сказать, что не будет ничего такого прятать ни под одеялом, ни под подушкой. Это было бы очень глупо. И он рисковал в самом деле нарваться на аплодисменты. Но и молчать в этой ситуации было не лучшим выходом. Впрочем, другого у господина Гейтса не было. Он еще, правда, мог выйти из зала, и тогда аплодисменты, адресованные ему, были бы более заслуженными, но это был бы аварийный выход из положения.

Между тем я поймал себя на том, что президент России, обрушиваясь с какой-то апокалиптической критикой на США и НАТО, ни одного плохого слова не сказал про ЕС. Более того, он пользовался любым случаем, чтобы столкнуть лбами США и ЕС.

 Ракетного оружия, реально угрожающего Европе, говорил он, с дальностью действия порядка 5-8 тысяч километров, нет ни у одной из так называемых проблемных стран. И в обозримом будущем и обозримой перспективе и не появится. И не предвидится даже! Да и гипотетический пуск, например, северокорейской ракеты по территории США через Западную Европу  это явно противоречит законам баллистики! Как говорят у нас в России, это все равно, что правым ух... а, нет! (президент России попробовал показать на себе и понял, что не так рассказывает. А. К.)  правой рукой дотягиваться до левого уха!

Владимир Путин раскритиковал расширение НАТО на Восток, причем в таких выражениях, которых он сам не позволял себе до сих пор.

 И что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? Где теперь эти заявления?  спросил он. О них даже никто не помнит! Но я позволю себе напомнить, что было сказано.

Генеральный секретарь НАТО господин Вернер в Брюсселе 17 мая 1990 года сказал: "Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ, дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности". Где эти гарантии?!

Владимир Путин обвинил западные страны в том, что они не пускают к себе российский капитал. Журналисты в баре, который усилиями организаторов был превращен в пресс-центр, слушали Владимира Путина, по-моему, не дыша.

Выступление российского президента полностью захватило их. Многие перестали даже что-нибудь записывать, забыв про ручки.

 Мы открыты для сотрудничества, говорил господин Путин. Зарубежные компании участвуют в наших крупнейших энергетических проектах. По различным оценкам, до 26% добычи нефти в России  вот вдумайтесь в эту цифру, пожалуйста!  до 26% добычи нефти в России приходится на иностранный капитал.

Попробуйте!.. Попробуйте привести мне пример подобного широкого присутствия российского бизнеса в ключевых отраслях экономики западных государств! Нет таких примеров! Таких примеров нет!

Президента России не смущало, что 26% добычи нефти в России приходится на весь иностранный капитал, и при этом для сравнения он предлагал посчитать процент присутствия только российского капитала во всей западной экономике.

Под конец досталось Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая давно вызывает у президента России особые чувства. На этот раз он не стал их сдерживать:

 ОБСЕ пытаются превратить в вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран в отношении других стран. И под эту задачу "скроили" и бюрократический аппарат ОБСЕ, который абсолютно никак не связан с государствами-учредителями. "Скроили" под эту задачу процедуры принятия решений и использования так называемых неправительственных организаций. Формально, да, независимых, но целенаправленно финансируемых, а значит  подконтрольных!

Мне было интересно: что произойдет, когда господин Путин закончит? Будут ли аплодисменты? Хотя бы из вежливости? В конце концов, хотя бы в благодарность за то, что Владимир Путин сделал наконец то, о чем они все просят его с тех пор, как он начал работать президентом России: он стал им понятней. Можно даже сказать, что теперь он как на ладони.

Было понятно и то, что мы присутствовали при вполне историческом событии. Мы стали свидетелями "мюнхенской речи Владимира Путина". Оставалось понять, с каким знаком эта речь входит в историю. Это обстоятельство и должны были прояснить аплодисменты  или их отсутствие. И то и другое также было обречено попасть в историю.

Аплодисменты были жидкими. Но были. В конце концов, Константин Косачев не сидел сложа руки.

Владимир Путин после этого не сошел со сцены. Ему предстояло ответить на вопросы.

 Вы могли бы признаться в том, что за счет расширения НАТО восточные границы стали более надежны, безопасны, сказал депутат бундестага. Почему вы боитесь демократии? Я убежден, что только демократические государства могут стать членами НАТО. Это стабилизирует соседей. И к вопросу о том, что происходит внутри вашей страны. Убили Анну Политковскую, это символ. Можно сказать, это касается многих журналистов. И потом, страхи всякие, закон о неправительственных организациях... Это вызывает тревогу.

Кроме того, президента России попросили поделиться прогнозом развития ситуации в Сербии и Косово и "прокомментировать опыт, который сложился у российских военнослужащих в Чечне". Ему также рассказали, что в "90-е годы российские эксперты активно помогали Ирану в разработке ракетных технологий, и Иран сейчас имеет продвинутые ракеты среднего и дальнего радиуса действия, что позволяет ему нанести удар по России и по части Европы".

 Я уверен, что историки не напишут в один прекрасный день, что во время нашей конференции была объявлена вторая холодная война, сказал другой депутат бундестага, который сразу решил оценить исторический замах господина Путина. Но могли бы.

Некоторые участники конференции были под впечатлением от речи президента, которое сами себе не могли, похоже, толком объяснить, и обращались к нему с теплотой в голосе, которой сами стеснялись. От этого их вопросы звучали еще жестче.

 Я понимаю вашу искренность, сказал один американский сенатор, и надеюсь, что вы согласитесь с нашей искренностью. США не разрабатывают новое стратегическое оружие уже более двух десятилетий, а вы недавно испытали "Тополь-М", который уже размещен в шахтах и на мобильных установках. Вы критиковали США за односторонние действия и дважды сказали, что военные действия могут быть законными, только если они одобрены ООН. США ведут боевые действия в Ираке и Афганистане по решению ООН.

В общем, вопросы сыпались на господина Путина "Градом".

 Вы говорили об опасности однополярного мира, говорили ему, а в России, по мнению многих, мы видим все более однополярное правительство, где конкурирующие центры влияния вынуждены следовать партийной линии, будь то Госдума, руководство в регионах, СМИ, бизнес-сообщество, НПО.

Президент России отвечал на эти вопросы еще полчаса. Он рассказывал, что все его "действия внутри страны, в том числе касающиеся изменения порядка избрания в Государственную думу, направлены именно на укрепление многопартийной системы в стране". И мне казалось, ему уже совершенно не важно, верит ли ему кто-нибудь в этом зале.

 НАТО  это прежде всего военно-политический блок. Военно-политический!  разъяснял он собравшимся, и становилось ясно, что он еще не поставил на них крест. И, конечно, обеспечение собственной безопасности  это прерогатива любого суверенного государства. Мы с этим и не спорим. Пожалуйста, мы против этого не возражаем. Но почему обязательно нужно выдвигать военную инфраструктуру к нашим границам при расширении?! Вот на это нам может кто-нибудь ответить?!

Господин Путин внимательно вглядывался в листок, на котором записывал вопросы.

 Знаете, хмурился он, я так накарябал здесь, что уже сам не разберу, что я записал... Я тогда отвечу на то, что сам могу прочитать, а если я на что-то не отвечу, вы напомните мне свои вопросы... Что будет с Косово, с Сербией? Это могут знать только косовары и сербы. И давайте не будем за них решать, как они устроят свою жизнь. Не нужно корчить из себя Господа Бога и решать за все народы все их проблемы!

Некоторые в зале сидели уже просто с каменными лицами  любая попытка корчить Господа Бога закончилась бы у них провалом хотя бы по этой причине. На других лицах я видел мольбу: "Ну хоть Бога-то не надо трогать! Бери нас, грешных!"

 Если кто-то из участников этого весьма сложного процесса между этими народами почувствует себя оскорбленным, униженным, это будет тянуться веками, предупредил президент России. Мы только загоним проблему в тупик.

Я подумал, что российский президент, может быть, решил напугать европейцев и американцев всем своим видом не в последнюю очередь именно из-за Косово. Он давал им понять, что все для себя решил, мосты сжег, терять ему теперь нечего и они видят перед собой человека, который пойдет до конца. И поэтому лучше с ним не связываться. Вот так же Владимир Путин, похоже, уверен, что примерно те же мысли он не так давно внушил президенту Грузии Михаилу Саакашвили и только по этой причине Грузия не ввела войска в Абхазию и Южную Осетию. Теперь, не исключено, Владимир Путин решил распространить положительный опыт и на Косово.

Насчет опыта российских военнослужащих в Чечне Владимир Путин высказался коротко: "Опыт малоприятный, но большой".

В какой-то момент стало понятно, что Владимир Путин начал уставать. Он говорил уже часа полтора. Отвечая на вопрос, зачем в "90-е годы Россия оказывала Ирану помощь в создании ракетной техники", президент России заявил:

 Россия здесь ни при чем. Уверяю вас. Меньше всего здесь замешана Россия. Меньше всего.

Сразу стало не очень понятно: так ни при чем или все-таки замешана, но меньше всего? Владимир Путин решил исправить собственное замешательство:

 Если вообще хоть как-нибудь замешана... Но, наверное, там, знаете, на уровне бизнеса что-то могло происходить. У нас обучали специалистов в институтах и так далее. И мы по просьбе, по информации наших американских партнеров на это жестко отреагировали. Сразу же и жестко... Но из Соединенных Штатов до сих пор поступает военная техника и специальное оборудование. До сих пор! До сих пор поступают из наличия в вооруженных силах, из Пентагона запчасти к самолетам F-14! Несмотря на то что расследование идет в США по этому поводу, с границы эти запчасти забрали, вернули назад и через некоторое время опять, по имеющимся у меня сведениям... если они не точны, проверьте их, озабоченно произнес президент России, и американский журналист, сидевший впереди меня, расхохотался и захлопал  либо информированности выступавшего, либо его актерскому мастерству, опять на границе задержали те же самые грузы. Даже с пометкой "вещественное доказательство"!

Президент России считает, что нет никаких оснований подозревать Иран в том, что у него есть ракеты, которые угрожают Европе:

 Вы ошибаетесь! Сегодня у Ирана... вот здесь есть господин Гейтс, который наверняка знает эту информацию точнее, чем я, и наш министр обороны... у Ирана сегодня есть ракеты с дальностью 2000 километров.

 1600-1700 километров!  крикнул Сергей Иванов, а не господин Гейтс.

 1600-1700 километров, согласился господин Путин. Всего! Ну посчитайте, сколько километров от границы Ирана до Мюнхена! Нет у Ирана таких ракет! Они только планируют разработать на 2400. И то неизвестно, смогут ли они это сделать технологически. А вот уже 4, 5, 6 тысяч километров... Я думаю, что для этого нужна просто другая экономика даже.

Владимир Путин очень обрадовался вопросу про то, что США не разрабатывают ядерное вооружение, а Россия разрабатывает. Владимир Путин так не радовался, наверное, самому этому факту. Президенту нравится, что Россия с помощью технологичных решений ищет адекватный, но недорогой ответ на создание американской системы ПРО.

 Да, Соединенные Штаты не разрабатывают якобы наступательного оружия. Во всяком случае, общественности об этом неизвестно... Хотя наверняка разрабатывают. Но мы даже сейчас спрашивать об этом не будем... Мы знаем, что разработки идут, не удержался все-таки он. Но сделаем вид, что мы об этом не знаем. Не разрабатывают. Но что мы знаем? Это то, что в США активно разрабатывается и уже внедряется система противоракетной обороны. Если вы говорите, что система ПРО не направлена против нас, то и наше новое оружие не направлено против вас.

 Так. Что я забыл?  с душой переспросил господин Путин у зала.

Мне казалось, между ним и присутствующими готов рухнуть занавес. И это был железный занавес.

Забыл он ответить, разумеется, на вопрос о правах человека в России.

АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ