Суверенная демократия
и реализм
Обамы
Правые в США
обвинили
своего президента
в "низкопоклонстве
перед русскими"
2009-07-17 / Алексей Викторович
Чадаев - политолог,
член Общественной
палаты РФ.
Вопреки ожиданиям
Обамамании
в России так и не
возникло.
Об этом
написали
с некоторой
тревогой
американские
газеты, комментируя
итоги визита американского
президента
в нашу страну. Еще бы.
В других странах вдоль дорог,
где проезжал
кортеж с американским
лидером, стояли толпы любопытных.
Все местные
радиостанции,
газеты и интернет-форумы
взахлеб обсуждали
визит 44-го
президента
США. Местное
ТВ ломало
всю сетку
вещания ради того,
чтобы показывать
каждую минуту пребывания
в стране главной мировой медиазвезды.
К удивлению
американских
журналистов
в России ничего подобного
не было.
И это по
нынешним
мировым меркам явная аномалия.
Репортеры и политологи
разошлись
в оценках,
в чем тут
дело. Россия
вне мировых
трендов такой вывод
сделали газетные журналисты.
Более проницательные
аналитики
предложили
ровно обратную гипотезу: все дело
в родстве,
принципиальной
похожести
феноменов
политической
поддержки
Обамы и российских
лидеров. Грубо говоря,
в России безотказная
магия Обамы «не
работает»
потому, что действует
своя собственная
магия ПутинаМедведева.
«Вам чаю?»
«Спасибо,
у меня свой».
Пожалуй, лучшее
подтверждение
этой версии
предложил
сам Барак
Обама своим крайне
неожиданным
выступлением
в Москве перед выпускниками
РЭШ. То,
что он
говорил, гораздо больше было похоже
не на
традиционную
американскую
внешнеполитическую
риторику,
а на какой-нибудь
программный
текст «Единой России» последнего
времени. Параллели
с тем, что
говорилось
у нас и с чем прямо
спорили представители
бушевской
администрации,
буквально
в каждом втором тезисе доклада Обамы.
«Государственный
суверенитет
должен быть краеугольным
камнем международного
порядка. Америка не может
и не будет
навязывать
другим странам какую-либо
систему правления,
и мы не
выбираем
партию или лицо,
которые будут руководить
другим государством.
Точно так же,
как все
страны должны иметь право
выбирать
своих руководителей,
государства
должны иметь право
на защиту
границ, а также на
свою собственную
внешнюю политику. Это справедливо
как для
России, так и для
Соединенных
Штатов. Любая система,
которая отступает
от соблюдения
этих прав,
приводит
к анархии.
Каждая страна прокладывает
свой собственный
курс». И дальше: «Америка стремится
к международной
системе,
в которой
мы применяем
к себе те же стандарты,
что и к другим странам...»
Когда я это
слушал, у меня было
впечатление,
что американский
президент
зачитывает
известную
статью Суркова «Параграфы
pro суверенную
демократию».
Сурков: «Быть на
стороне сообщества
суверенных
демократий
(и свободного
рынка) против каких бы
то ни
было глобальных
диктатур
(и монополий).
Сделать национальный
суверенитет
фактором
справедливой
глобализации
и демократизации
международных
отношений.
Данные идеи исходят
из представления
о справедливом
мироустройстве
как о сообществе
свободных
сообществ
(суверенных
демократий),
сотрудничество
и соревнование
которых осуществляются
по разумным
правилам».
Тезис о суверенитете
как о том,
что продолжает
вопреки теориям глобализации
оставаться
основой миропорядка,
не единственный
из пунктов
переклички.
Обама: «Будущее не принадлежит
тем, кто
выводит армии на
поля сражений
или прячет
ракеты под землю,
будущее принадлежит
образованным
молодым людям, наделенным
воображением
и способностью
творить». Это почти
дословные
цитаты из Суркова,
у которого
читаем: «Среди символов
могущества
все ярче
выступают
передовая
наука, моральное
преимущество,
динамичная
промышленность,
справедливые
законы, личная свобода, бытовой комфорт. Основным ресурсом обеспечения
суверенитета
признается
не просто
обороно-,
а комплексная
конкурентоспособность».
Взгляд на историю ХХ века,
в особенности
российско-американскую
историю, то, за что Обаму
уже подвергли
уничтожающей
критике правые, обвинив в «низкопоклонстве
перед русскими». Обама: «Холодная
война закончилась
благодаря
многолетним
усилиям многих стран, а также благодаря
тому, что
народы России и Восточной
Европы преисполнились
решимости
сделать так, чтобы
война окончилась
мирно».
Существует две версии истории окончания
холодной
войны: русская и правдивая,
возмущается
Лиз Чейни
в WSJ, а теперь
президент
Обама показал себя сторонником
русской версии. Это да.
Вот что
говорил на эту
тему Сурков
в 2006 году: «Не будет
лишним еще раз
заметить:
Россия приведена
к демократии
не «поражением
в холодной
войне», но самой
европейской
сущностью
ее культуры».
И еще: «Мы
не считаем,
что нас
победили
в холодной
войне, мы считаем,
что мы
победили
свой тоталитарный
строй».
Интересно, что скорбь по «бушизму»,
безвременно
сданному
в архив Обамой, как выяснилось,
свойственна
далеко не только
американским
консерваторам.
Не меньше
страданий
по этому
поводу можно обнаружить
и в российских
оппозиционных
СМИ. «Торжество
«реализма»
с одновременным
отказом от принципа
поддержки
демократических
преобразований
и гражданского
общества
в других странах», возмущенно
сетует на Обаму
«Ежедневный
журнал», в статье, посвященной
созданию
совместной
российско-американской
группы по вопросам
гражданского
общества.
Апофеоз этой
скорби публичный
донос, написанный
группой сознательных
граждан на имя
президента
Медведева.
Пафос текста: таким душителям
свобод, как Сурков,
не место
в чистом
и светлом
деле российско-американского
партнерства
по гражданским
институтам.
В этом, пожалуй, есть резон.
При том
необходимом
уточнении,
что точно
так же
не место
в этом деле таким
людям, как Барак
Обама. Ну, или,
во всяком
случае, таким, как
его политический
советник
Майкл Макфол, ставший сопредседателем
группы с американской
стороны (Сурков, как известно,
с российской).
Кстати, на месте Макфола
и Суркова
первое, что я бы
сделал, создал бы специальную
подкомиссию,
куда включил
бы с российской
стороны авторов этого письма,
а с американской
Лиз Чейни
и ее единомышленников
из числа
авторов
WSJ. «Другая Россия» и «Другая Америка», они бы
нашли друг друга,
и им вместе
было бы
что сказать
миру.
«Реализм»
это теперь
в их устах
почти клеймо. Ибо оказалось,
что в «реализме»
Обамы куда больше
общего с ненавистной
борцам-с-режимом
суверенной
демократией,
чем с привычными
лозунгами,
обвинениями
и обещаниями
американских
лидеров
(и российских
оппозиционеров).
А это значит,
что больше
не действует
уникальное
конкурентное
преимущество
наших зиц-миссионеров:
оказывается,
для того
чтобы мы с американцами
могли понимать друг друга
и строить
нормальные
отношения,
совершенно
не обязательно
становиться
на единственно
верную («правдивую»,
как выразилась
Лиз Чейни)
точку зрения, напечатанную
золотыми
буквами на страницах
Wall Street Journal. Есть более конструктивный
и понятный
язык общения,
чем мантры
«министерства
правды», «русская версия» реализма.